Тогда очень рекомендую "Витражи патриархов". Эта книга мне также близка, как "Я возьму сам". Тоже наотмашь и в самый центр.

ЦВЕТУЩИЙ ЦИКЛ

Ну так здравствуй,
моя дорогая тупая черешня!
Я ведь раньше не думал,
что мой возмутительный прах —
это родины прах.
(..этот яростный, сливочный, нежный...)

Он, как ветер, весной —
Застревает в цветных волосах.

* * *

Землею пахла, воздухом пылила,
а выпила меня и отпустила
(ну, вот и пусть сама в земле лежит).
У молодости безобразный вид,
когда она уже остыла.

Да и без нас уже напичкана по горло
земля, как курица, но вот приснилось мне,
что мой отец (точнее, папа) умер
и на прощанье — озверел во мне.

Как колобок, вертящийся, паскудный,
все прыг да скок по венам и рукам,
а мне вдруг кажется, что я его забуду,
а мне вдруг кажется, что я его отдам.

И как не гадок мне его затылок,
но я хочу его схватить — и не могу,
и он летит, как розовый обмылок,
выскальзывая с криком в темноту.

Вот так и я уйду (и на здоровье),
и ты уйдешь — провалишься к цветам,
но все равно всей невозможной кожей
услышу я (и ты услышишь тоже):
Я тебя никогда не забуду, о боже, боже.
Я тебя все равно никогда никому не отдам.
Я ведь знаю, что вроде любил, любил меня кто–то из вас,
но вот что интересно — о, Боже мой, Боже, — отвсюду:
из всех, из цветных, из цветочных, распахнутых каш —
я–то тебя никогда—никогда не забуду,
ты же меня — никогда никому не отдашь.

Я говорю —
из такой очевидной пурги,
из черешен таких, из такого расцветшего чуда:
госпидя, боже ты мой, я тебе никогда не забуду
ни поганую мякоть мою, ни шершавые руки — твои.

Но зато — по молочной реке,
по кисельным твоим берегам,
убираясь в зеленый подвал
под цветную весеннюю груду —
так как я под тобою, никто никогда не лежал.
Я тебя все равно, все равно никогда не забуду.

* * *

полстолетья спустя
без посвященья

1.
И ЧТОБЫ ЖИЗНЬ ТВОЯ ВСЮ ЖИЗНЬ СТОЙМЯ СТОЯЛА
ОДНИМ УПРУГИМ И ЦВЕТУЩИМ КУБОМ
И ЧТОБЫ ВСЕ ЭТО ТВОЕЙ МОГИЛОЙ СТАЛО,
НО ТОЛЬКО Я ТВОЕЙ МОГИЛОЙ БУДУ.

2. Это я —
в середине весны, в твердой памяти, в трезвом уме,
через головы всех,
из сухого бумажного ада —
это я — так свободно —
к тебе обращаюсь,
к тебе,
от которого мне — ничего кроме жажды не надо.

З.
Потому что сейчас —
через почки и глыбы идя,
из–под почек и глыб — я сейчас так отчетливо знаю,
что из всех претендентов
ты — все ж таки выбрал — меня,
потому что я старше тебя и себя защищать не желаю.

4.
Это ты полстолетья спустя —
ты с меня соскребешь эту ложь
и возьмешь,
как тюльпан, как подростка, за мою лебединую шею.

Только что ж ты так долго,
так долго навстречу идешь,
только что ж это я —
так безропотно — ждать не умею.

5.
О, как тужатся почки в своем воспаленном гробу,
как бесстыже они напряглись, как набухли в мохнатых могилах —
чтобы сделать все то, чего я — не хочу, не могу,
не желаю, не буду,
не стану, не должен,
не в силах.

6.
Но зато я способен бесплатно тебе показать
(все равно ведь уже
никуда не сдрыснуть и не деться),
как действительно надо — навстречу любви прорастать,
как действительно надо — всей жизнью — цвести и вертеться.

…За одну только ночь, в преждевременном взрыве листвы,
все так жадно рванулось — с цепи,
все так жарко — в цвету — пламенеет.
Вот и я —
отпускаю тебя — из прохладной своей пустоты,
потому что никто (даже я) на тебя этих прав — не имеет.

7.
И не важно, что, может быть, я
все, что есть у меня, — отпускаю.

Эта жизнь и могила — твоя.
Золотая она, золотая.

Вот уже седьмые сутки во рту у него было сухо,
Он стоит на самом носу своего судна
Свет солнце преломляется в брызгах соленой морской воды сверкая брызгами
Молится искренне смотрит в даль пристально просит бога привести к пристани
Но горизонт какой месяц уже чист все мысли в сторону мысли надежды неслись
Ему снились прибрежные скалы шепот листвы деревьев растущих вдоль тропы
Ведущих к водопаду его шум он слышит где то рядом и с каждым шагом все ближе
И вот он подставляет сухие ладони быстрым потоком жадно хватает холодную воду
Пьет долго но не может утолить жажду и так было с каждым
Из его экипажа проснувшись грозно кричал на звезды
куда вы заманили меня просто сотрясая воздух каждую ночь один и тот же сон
каждую ночь что то менялось в нем

По небу плыли облака но не дарили дождя ни капли драгоценной влаги
Он стоял на самом носу корабля молился, а звезды словно смеялись

Уже седая ночь он все не шел спать что я скажу матросам когда начнет светать
Тихо тает луна на горизонте лучи и где же берег мой сорвав голос кричит
И кто играет со мной зачем играет он мной и будто звезды отвечали ему ты обречен
Морская ночь и волны поднимали ил он засыпал так и не набравшись сил
Здесь пустые фляги марсель порван в трюмах вода белой накипью соли солнца встало
Не лечат раны ветра обветренные пальцы закрывали глаза и стало темно тому кто насмотрелся снов юнгу провожали венками сухих цветов морские боги закрыли глаза
На их веру все больше отделяя их душу от тела кто плачет кто смеется а сам весь дрожит
Куда тянется нить и время бежит к нему приходили жены с детьми  но он не мог
Сказать им не слова  и не найти покоя  все слышали хриплый рев он разговаривал с кем то
Переходя на крик шарил по трюму руками будто был слеп его украсила кровь будто гуашь
Будто багровый снег выпал весной и он не знает куда бежать  перевернулся мир он слышал звуки и знать не знал что это крики матросов ведь капитан уже давно на суши пьет коньяк его подняли ветра и понесли за собой чьи то нежные руки взяли его ладони  он помнит как били по щекам матросы  очнись капитан но было поздно кто тут бог меня ждут дома его мольбы не услышав ангелы выдали белую робу и если я в раю так почему на окнах сети стальные  и пол холодный  я жду ответа  я жду ответа повторило эхе и ангел ушел исчезая в толщах снега  я капитан донеслось по трубам до нас а звезды будто смеялись уже последний раз .

По небу плыли облака но не дарили дождя ни капли драгоценной влаги
Он стоял на самом носу корабля молился, а звезды словно смеялись.

их дневника на ЖЖ одного моего ближайшего родственника

     
Несколько лет назад ушли все животные.
Однажды утром мы проснулись, а их больше нет. Они не оставили нам записки, даже не попрощались. Мы так и не разобрались, куда они делись.
Нам их не хватало.
Кое-то из нас думал, что это конец света, но нет. Просто животных больше не было. Не было кошек и кроликов, не было собак и китов, не было рыбы в морях, не было птиц в небе.
Мы остались совсем одни.
Мы не знали, что делать.
Сколько-то времени мы бродили потерянно, а потом кто﷓то решил, что отсутствие животных еще не повод менять нашу жизнь. Не повод менять диету или перестать тестировать продукты, которые могут причинить нам вред.
В конце концов, ведь есть еще младенцы.
Младенцы не разговаривают. Едва могут двигаться. Младенец — это не разумное, мыслящее существо.
Мы делали младенцев.
И мы их использовали.
Одних мы ели. Детское мясо нежное и сочное.
На других мы ставили опыты.
Мы заклеивали им глаза, чтобы они оставались открытыми, и по капле капали в них моющие средства и шампуни.
Мы наносили им шрамы и обливали кипятком. Мы их обжигали. Мы ставили им скобки и вживляли в мозг электроды. Мы имплантировали, мы замораживали и облучали.
Младенцы дышали нашим дымом, по венам младенцев текли наши наркотики и лекарства, пока они не переставали дышать или кровь не сворачивалась.
Конечно, это было нелегко, но ведь необходимо.
Никто не мог бы этого отрицать.
Если животные ушли, что нам еще оставалось?
Разумеется, кое-кто жаловался. — Но ведь такие всегда находятся.
И все вернулось в обычную колею.
Вот только…
Вчера все младенцы ушли.
Мы не знаем, куда они подевались. Мы даже не видели, как они ушли.
Мы не знаем, что нам без них делать.
Но мы что-нибудь придумаем. Люди — смышленые. Вот что ставит нас на ступеньку выше животных и младенцев.
Мы найдем какой-нибудь выход.

..к вопросу о серых, белых и черных..

или хроники Апокалипсиса.

Человек и кошка плачут у окошка, серый дождик каплет прямо на стекло
К человеку с кошкой едет неотложка, человеку бедному мозг больной свело

Доктор едет, едет, сквозь снежную равнину, порошок целебный людям он везет
Человек и кошка порошок тот примут, и печаль отступит и тоска пройдет
Человек и кошка дни с трудом считают, в место небо синего серый потолок
Человек и кошка по ночам летают, только сон не вещий крыльев не дает

Где ты, где ты, где ты, белая карета, В стенах туалета человек кричит
Hо не слышат стены трубы словно вены и сливной бочек как сердце бешено стучит

Доктор едет, едет, сквозь снежную равнину, порошок целебный людям он везет
Человек и кошка порошок тот примут, и печаль отступит и тоска пройдет
Человек и кошка дни с трудом считают, в место небо синего серый потолок
Человек и кошка по ночам летают, только сон не вещий крыльев не дает

"Ноль", Федор Чистяков

Сидит киска в коридоре,
У нее большое горе:
Злые люди бедной киске
Не дают украсть сосиски!

Когда сижу за работой
у компьютера,
а собака лежит на коленях, —
иногда, не глядя, поднимаю ее под передние лапы, прижимаю к себе,
говорю ей: Дура ты, дура.
а сейчас, не отрывая глаз от экрана, — машинально снова поднял ее, прижал,
говорю ей: Дура ты, дура, —
потом посмотрел:
а на уровне лица ее хвост и попа (видимо, лежала наоборот),
и ведь даже не пикнет.
Висит вниз головой.

вот так и нас бог поднимет
непонятно за что

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все - как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,

Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

- К вам всем - что мне, ни в чем
не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне - прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность,
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
- Послушайте! - Еще меня любите
За то, что я умру.

Многоточие…

ОН:
Я так часто оставался один, с душой разломанной,
Строки, что так долго рождал – на полу обрывками
Грустят со мной среди кучи хлама, ещё одна драма,
Очередной тупик в конце дороги,
Ноги ещё могут идти – но идти некуда…
Ломаю голову, провожу рукой по лицу –
Сухая кожа, по ходу слёзы капают внутрь
Может быть возраст, а может просто усталость
Винить во всём себя – что стоит это чувство?
Когда молодость снаружи – внутри старость…
Стараюсь жить, но опять стаканом о пол бьюсь
Стоит ли искать то, что потеряешь позже?
Стоит эта боль тех радостных мгновений
Стоят годы мучений нескольких счастливых минут? –
Мираж рая - если ад есть то он тут!
Я вынимаю струны из пивом залитой гитары
Скулы сжаты, в отражении взгляд беспечен
О, боже, как много ходов, как много путей
Для наших душ падших вновь твои двери откроют
И каждый наконец поймёт - что стоит…

ОНА:
Я так долго искала, то чего ещё не знала
Думала - нашла любовь – оказалась рваной рана,
Снова запечатаны двери моей души,
В глазах – угли, а не огни
Реальность скушала мечты мои,
А жизнь – перевернула сны…
Брожу одна по осенним тротуарам,
В глазах держу слёзы, улыбаюсь парам
Стараюсь жить дальше
Быть может так и надо,
Быть может одиночество – это моя награда
Правда? Но я этому совсем не рада…

Здравствуйте, Татьяна!
Вот две ссылки, чтобы пополнить ваши коллекции Ave и Детский хор:

http://www.retromuzika.ru/muz/bdh/bdh-2 … _maria.dll

http://www.retromuzika.ru/muz/bdh/bdh-2 … _maria.dll

С уважением Алина Ивановна.

Это не я истоптал весь Питер. Питер для ног моих так тяжёл. Дождь рукавицей поребрик вытер, да и свернулся в клубок ежом. После его отсыревшей пляски город немедленно клонит в сон. Помнишь, как старый троллейбус лязгал, сбросив последнее колесо? Снова бинт вместо кольца на пальце - ситцем разменянная парча. Каждую ночь лифт притворно клацал, каждую ночь телефон молчал. Я заплутал в тёмном лабиринте пастеризованных глупых чувств. Выхода нет? Выход есть. "Смотрите - я научусь искать!.. научусь..." - и оглушительно звонко на пол падает первая капля из ста. Видишь ли, боже, я снова плакал. Знаешь ли, боже, как я устал, глядя на улицы с крыши, сверху, шёпотом петь, что светла печаль. Я подбираю пароль-проверку, вновь протянув в твои лапы чай. Чайник горяч и на кухне душно. В кухне - радио по вечерам. Пыльный динамик прошепчет в уши музыку, найденную вчера. Ты на пороге и, убегая, номер суёшь: "Позвонишь? Ответь". Я позвонил бы, да связь плохая и не страхует витая медь. Как далеки люди (рядом - берег): культово всё, что не против них. Боже, я мог бы в тебя поверить, ты только руку мне протяни.

Krec - Благодарность

Господь ты слышишь меня? Я твой сын,
Обращаюсь к тебе с земным поклоном.
Благодарен тебе, должен жизнь,
За уроки твои те, что вечно святое.
Ты не раз мне показывал кто и почём,
Что тупик здесь, вот выход, победа!
Что за зависть и фальшь есть расплата мечом
Рубишь ненависть ты мгновенно.
Благодарен тебе за тот путь золотой,
Что избрал я своим его верно.
За родных и друзей, тех, кто со мной,
Помогали мне в трудный час безвозмездно.
Душою и сердцем сейчас ощутил боль
За то, что порою я делал.
Понял я и то, что ты смотришь за мной.
Благодарен тебя я за всё откровенно.

Благодарю свою семью, отца и мать
За то, что сделали для меня, я всё помню.
Отплачу любовью сполна.
Пью до дна кубок вина, желаю счастья
Вам и здоровья, долгих лет.
Благодарю Вас за свет,
За данную возможность оставить свой след,
Благодарю, знаю без вас, просто нет меня.
Хочу сказать многое, но слишком мал куплет.
Благодарю Вас за старание и терпение,
За мое воспитание и обучение,
За все боль и страдания,
Причиненныё мною ранее,
Я на коленях прошу прощения.
Благодарю Вас за советы и замечания
За то, что всегда были ряды в момент отчаяния,
Гордится буду вечно тем, что вы моя семья.
Благодарю Вас просто за то, что вы есть у меня

Люди проверены, не столько временем,
А сколько делом своим
Под нашем знаменем
Никто не понесёт потери. Мы устоим
Друг за друга в беде,
В любом месте, в любое время,
Я благодарен Вам за веру в себя.
Мой дом - ваш дом
Я всегда рад Вам, уверен в каждом.
Мои друзья, я Вас люблю, как братьев.
Благодарю вас, Знайте,
Вы не умрёте, пока я не умру
Если поднимусь раньше, чем вы,
Подам руку, без всякой ботвы помогу.
Если попаду, я вас не знаю.
Мы одна стая на воле,
В капкане вместе тесно.
Я благодарю Вас заранее
За все раскаяния
Чистую совесть, общие радость и горе,
За помощь во многом.
И благодарность эта искренна,
Не ищи здесь скрытый смысл,
Его нет здесь .

Просто я благодарю Бога за душу.
Просто я благодарю друзей за дружбу.
Просто я благодарю свою семью родителей,
За то, что есть они, благодарю.

Твое сердце стало на пуанты...

ОСТОРОЖНО! Это очень страшно -

Падать вниз с открытыми глазами.

Целый мир, покачиваясь, замер,

Как ловец над пропастью во ржи.

Уходя, расплачься, как ребёнок,

И оставь в сугробе отпечаток,

И, дрожа, руками без перчаток

ОСТОРОЖНО шарф перевяжи.

Прикасаясь к ледяным перилам,

Не смотри в размазанную бездну.

Все стихи сегодня беполезны,

Сказки - бред, и старый хлам - мечты.

ОСТОРОЖНО встало на пуанты

Твоё сердце, словно балерина,

И упало странно и невинно

В равнодушный омут пустоты.

ОСТОРОЖНО! Ты идёшь по крыше

Без нелепых хрупких ограждений -

Ты как клоун с детских дней рождений,

Как не глядя брошенный букет.

Ты представь, насколько это больно:

С твоих губ срывает ветер слово,

И как будто в комнате больного

ОСТОРОЖНО выключили свет.

История о том, как у людей пропала собака

Город Тольятти известен тем, что там производят автомобили, которые не известны прогрессивному человечеству. Все те, кто может позволить себе не иметь «Жигули», с восторгом это себе позволяют. Но теперь город известен еще и тем, что поставил памятник собаке. Пес это заслужил.
Впрочем, я бы поставил памятник и людям, которые оценили собачье чувство. В стране проблемы с признательностью и восхищением.
Все началось с трагедии, как это часто и бывает в жизни. Счастливые молодожены возвращались из свадебного путешествия в вишневой «девятке». На заднем сиденье лает пес, и весь салон — в цветах. И неожиданный встречный удар, от которого собака вылетела через лобовое стекло. А Он и Она остались там.

Она умерла сразу же. Он — через несколько часов в реанимации.

От вишневой «девятки» осталось только вишневое пятно на асфальте. И пес уселся возле этого места. Там, где в последний раз видел Их живыми. И стал ждать, когда Они вернутся. Он был уверен, что Они не могут не прийти.

Семь лет пес не уходил с этого места. Смотрел на проезжающие машины и бросался на все вишневые «девятки». В снег, дождь, днем и ночью. Его, конечно, кормили. Пытались увести от шоссе, заманивая колбасой и прочими чрезвычайно соблазнительными для собаки предметами. Но пес не покидал своего поста. Не подпускал к себе ни милицию, ни мальчишек.

Сначала пес вызывал просто элементарное любопытство — сколько же он протянет. (Не век же. Все-таки верность — не основной инстинкт). Потом уважение — каждый невольно примерял собачью верность на себя и, кажется, даже немного завидовал тем, кого так вопиюще ждали. Псу присвоили имя Константин — верный, значит, и постоянный.

Однажды утром Константина на шоссе не увидели. Это было настолько невозможным событием (как эффект невзошедшего солнца), что только и разговоров было — о псе. Его долго искали и нашли в лесу. Мертвым. Ходили слухи, что Костика сбил какой­то «КамАЗ» и водитель, убоявшись народного гнева, унес его в чащу.

Но все это были слухи — просто пес, почуяв приближение смерти, ушел подальше. Ведь Они могли вернуться и увидеть его мертвым. Как-то не по-собачьи это.

Вот он и ушел.

На этом история о том, как у собаки пропали люди, закончилась. Началась история о том, как у людей пропала собака. И люди поняли, что она не может исчезнуть бесследно. Это будет не по-человечески как­то…. И однажды на этом месте появился рукописный плакатик: «Псу, научившему нас любви и преданности».

Буквы рвал ветер и смывал дождь, но тогда появлялась новая надпись. И так продолжалось долго, пока люди не поняли, что это место просто не может пустовать и пес вполне достоин бронзы. И через два года после смерти собаки был установлен памятник с надписью «Памятник преданности».

Собирали деньги недолго — нужно было всего­то 250 тысяч. И теперь на обочине стоит скульптура Кости. На гранитном постаменте. И все проезжающие по Южному шоссе водители убеждены, что пес поворачивает голову вслед за проезжающими мимо автомобилями. И особенно — за вишневыми «девятками».

Ждет.

(взято из "Контакта" - у одного из фрэндов)